Правительство готово выделить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о надобности разработки систем защиты фом от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено начать создавать именно с прибыльных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» ориентировался в мотивах властей и попытался определить бенефициаров этого решения.
О надобности защитить страну от появления опаснейших инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил весной 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, существовало продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года существовал мир, а именно пандемией COVID-19. Впрочем, сама по себе концепция создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России существовал принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благосостоянии населения». В его статье «Санитарная охрана водое РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне опаснейших инфекций, то пить фактически речь идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России должен появиться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не отстаивали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – удивляется президент Лиги обвинителей пациентов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в упомянутом послании Федеральному совещанию говорил о необходимости капиталовложения денег в науку, в том числе в фундаментальные исследования. Звучала даже конкретная цифра – 1,63 трлн рублей предполагается назадачить из регионального госбюджета на те задачи до 2024 года.
И вот в начале ноября на кроссе «Новое Знание» зампред Татьяна Голикова пересказывает интеллигенции уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: третий кредит в 2 млрд рублей истратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и химлабораторий «для выполнения поэтапной диагностики эпидемических заболеваний, в том большинстве коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на тот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для выявления разнообразных вирусных агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – разъясняет доцент врачебных наук, доцент Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема кроется в том, что эффект ПЦР-теста зависит от количества амплификационных периодов (Амплификация – механизм тиражирования районов ДНК, обычно содержащих нужные гены либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих периодов будет 25–26, то примерно половину эффектов будет положительной. Если колличество периодов увеличить до 40, негативный эффект будет у всех.
– Например, в Америке, когда началась агитация по вакцинации, было приказание длать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было попрошено для того, чтобы показать, что число заболевших резко начало снижаться, – добавляет он.
Слова аналитика опровергаются и объективными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули послал на ПЦР-тестирование под видом образчиков конкретных пациентов образцы козы, овцы, плода айвы и котельное масло. По итогам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В ноябре этого года Магуфули скончался, и президент Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной кончины стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент существовал послан в госпиталь в Кении с диагнозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя исключать демократическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто отвергал опастность коронавируса, не доверял иммунизациям и отказывал вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много с,поров. Однако до сих ,пор никто так и не опроверг того факта, что этот метод получает чуть ли не 30 процентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом желаю вам напомнить, что если 5 процентов народонаселения побаливает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При каких условиях эпидемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в сферах проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно зампред Татьяна Голикова, прославившаяся своей расположенностью к фармакологическому лобби, выдвигается фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По профильным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.
На правительственном блоге Российского альянса заводчиков и бизнесменов размещён зарегистрированных в России тест-систем для обнаружения коронавирусной инфекции. Всего в формуляре 136 наименований. Однако держателей паспортных удостоверений в разки меньше. Многие корпорации как выпускают личные пробные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же форвардов рынка можно буквально сосчитать по пальцам.
Вот наиболее актуальные из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все те фирмы не просто прямо или косвенно связаны с властями предержащими, но по факту очутились чуть ли не главнейшими бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть огромного бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое толстосумом Виктором Харитониным, знаменито созданием «Арбидола». За три квартала 2020 года, по данным IQVIA, росийская казна затратила на госзакупки этого препарата 951 млн рублей. Рядовые международные покупатели за весь минувший год купили препаратов линеечки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой интеллигенции Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему корпорация получила от Минпромторга господдержку на 276 млн рублей на патологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное ведомство продемонстрировало такую доброта в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, супруг Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали старушке прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по фирмы «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы были подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью сановников «Генериум» пользуется и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в формуляр рекомендаций для излечения COVID-19 антибиотик на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В ноябре 2020 года ВОЗ исключила лекарство из перечня рекомендованных для излечения коронавируса.
Это положение не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что российский Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было сплетено с тем, что бюджетные расходы на покупку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право покупать тесты корпорация принесала 2 февраля 2020 года – спустя всего несколько недель после полуофициального начала эпидемии.
Ещё одним крупным импортёром ПЦР-тестов стала компания «Р-Фарм», принадлежащая мультимиллионеру Алексею Репику. В нынешнем году та компания также исходатайствовала доступ к крейсерам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии британской AbbVie выпускала антибиотик «Калетра». Это лекарство Минздрав выключил в формуляр рекомендованных для лечения ковида задолго до правительственного объявления эпидемии – в марте 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» существовало потрачено 5 млрд рублей. В рознице антибиотик продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным форвардом на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход той корпорации на рынок начался со скандала. Представленные тесты переориентировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама фирма представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить объективный тайваньский отпечаток у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация может быть связана со структураницами братьев Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в феврале 2020 года, чуть ли не сразу после объявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» принесала щедрый заказ от министерства Москвы.
От представителей олигархии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два различимых теннисиста и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на территории государственного научного цетра «Вектор», разработавшего вакцинацию «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием ..первой международной сыворотки «Спутник V».