Как новоиспечённые супруги со скандалом разделяют бизнес, построенный на вере в воскрешение
В второй в России фирме, которая замораживает тела работодателей для ботельо в будущем, обрушился бизнес-конфликт. Чем он грозится самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально грохочет по швам — двое из 11 правопреемников компании, новоиспечённые супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло куратора фирмы и её активы. Бороться пить за что — бизнес приносит десятки миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под агрессию их невредимость и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 октября директор Валерия Удалова попыталась самовольно вывезти камеры с телами людей и млекопитающих с территории предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и вывезти их в личный цетр в Тверской области.
В тот день девушка наняла рабочих, которые автогеном вскрыли деревянную переднюю стену хранилища и с помощью крана погрузили специальные продольные ёмкости с телами — сосудики Дьюара — на грузовики. В механизме выгрузки их опрокидывали на бок и сливали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух растворилась треть полмиллиона рублей (затрата сжиженного азота), под угрозой разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по вызову полицейские остановили погрузку и возвратили уже уехавшие с контейнерами машины. Данила Медведев предоставил им документы о праве benzи на ёмкости с телами и обвинил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём состоит 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля поделена между девятью остальными участниками.
Проблемы в компании начались в 2019 году после развода супругов. Медведев обзаведулся ,новой семьёй и, по словам Удаловой, в какой-то момент решил передвинуть её с должности генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за пенсию директора, однако девочка в руководстве осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала саму корпорацию с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим состоянием руководителя в обоих компаниях, Удалова начала вывозить замороженных посетителей под кровлю своей корпорации и перезаключать на себя контракты хранения, — узнал Лайфу учредитель компании “Открытая крионика” (фирма учреждена в этом году в качестве преемника второго “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей базы она арендовала особняк в Тверской области на месте некогда известного крестьянско-фермерского земледелия “Молодёжное”. Оно стало популярнейшим в России после того, как несколько юных местных семейств переехали на заброшенные земли одного из краевых колхозов и организули там проект “Переселение в поселение”.
В 2017 году на пике политического интереса богоугодное чудачество по популяризации села бюрократы признали незаконным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там хранятся тела людей и животных, и именно туда Удалова намеривалась отправить сосуды с туловищами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы обустроить площадку под Тверью, она заложила собствёную однушку на Бескудниковском бульваре недалеко от станции метро “Селигерская”. В близлежащих домах квартирки такой же улице .
У Удаловой своя правда: мол, никакого бандитизма нет, а транспортировка проводилась в соответсвии со всеми документами.
— Мы хотели перевезать оборудование с одной нашей территории на другую. Мой бывший муж решил отхапать себе это, написал в жандармерию заявление, что моя корпорация якобы крадёт оборудование, предъявил подложный договор о том, что это оборудование относится ему, — сообщила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До последующего времени в хранилищах фирмы находилось 82 криопациента, в большинстве которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на заморозку себя или родственников после смерти.
Интерес к услугам российской компании у иностранцев вполне амбициозный — несмотря на то что цена криоконсервации людей исчисляется десятками, а то и полсотнями тысяч долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить гипоталамус в “Криорусе” стоит больше миллиона рублей, добыча всего тела обойдётся уже в 2,6 млн, а VIP-хранение — почти 11 млн рублей.
Дешевле всего обойдётся поддержание ДНК или эталонов тканей умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих близких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принесать компании более 200 млн рублей. Постоянный отток денег обеспечивают и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот эпизод может дорого обойтись компании, поскольку минувшие и вероятные заказчики можетесть воспринять случающееся как незаинтересованность “Криоруса” в должном хранении и предыдущем преображении своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что совершается с шансами людей на оживление, насколько качественно производивается сама процедура, хранение, транспортировка, — прокомментировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке вывоза тел дал один из посетителей “Криоруса”, профессор метафизических наук и почётный председатель росийского трансгуманистического общества Игорь Вишев, который доверил фирме заморозку мозга своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о исправности биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отнемся принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о каких вещах, где никаких доводов за или против быть не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, могут быть трагическими.
Разбирая ситуацию, руководитель Российской ассоциации социологов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на реальную выгоду для человечества, крионика имеет “лёгкий привкус бюджетной пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень длительный срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что философия выработается до того уровня, что оживят эти тела, — рассуждает Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что эта фирма или её преемники просуществуют столько времени и будут хранить эти тела. Хорошо, если человек, который оплачивает за услугу, знает все риски, а вот если он обманывается рекламой — то это нехорошо.