Как бывшие супруги со скандальчиком делят бизнес, построенный на вере в воскрешение
В первой в России фирме, которая замораживает тела клиентов для преображения в будущем, разродился бизнес-конфликт. Чем он грозится самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально потрескивает по швам — двое из 11 правопреемников компании, новоиспечённые супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло директора фирмы и её активы. Бороться есть за что — бизнес приносит десятки миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под угрозу их исправность и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 августа замгендиректор Валерия Удалова попыталась самовольно вывезти телекамеры с телами людей и животных с зоне предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезти их в личный центр в Тверской области.
В тот день женщина наняла рабочих, которые автогеном обнаружили латунную переднюю стенку хранилища и с помощью крана погрузили специальные наклонные ёмкости с телами — сосуды Дьюара — на грузовики. В процессе погрузки их опрокидывали на бок и сливали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздухутор растворилась половина полмиллиона рублей (цена сжиженного азота), под агрессией разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по вызову полицейские остановили разгрузку и вернули уже уехавшие с ящиками машины. Данила Медведев предоставил им росздравнадзоры о праве benzи на ёмкости с телами и обвинил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём относится 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью остальными участниками.
Проблемы в компании возобновились в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся новой присмотругой и, по словам Удаловой, в какой-то случай решил передвинуть её с обязанности генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за отставку директора, однако девочка в руководстве осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала собствёную фирмочку с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим положением руководителя в обоих компаниях, Удалова начала транспортировать замороженных рефинансов под крышу своей фирмы и расторгать на себя контракты хранения, — узнал Лайфу совладелец фирмы “Открытая крионика” (корпорация учреждена в этом году в качестве преемника ..первого “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей базы она переоборудовала дом в Тверской области на месте некогда знаменитого крестьянско-фермерского земледелия “Молодёжное”. Оно стало популярнейшим в России после того, как несколько юных поселковых семейств переехали на заброшенные земли одного из краевых совхозов и организули там проект “Переселение в поселение”.
В 2017 году на гребне социального интереса неблагое начинание по популяризации села сановники признали незаконным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там хранятся туловища людей и животных, и именно туда Удалова намеривалась отправить сосуды с туловищами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы оборудовать площадку под Тверью, она заложила саму однушку на Бескудниковском бульваре недалеко от станции метро “Селигерская”. В окрестных особняках квартирки какой же улице .
У Удаловой своя правда: мол, никакого бандитизма нет, а доставка проводилась в соответствии со всеми документами.
— Мы хотели перевезти оборудование с одной нашей водое на другую. Мой новоиспечённый супруг разрешил отхапать себе это, написал в жандармерию заявление, что наша корпорация якобы крадёт оборудование, предъявил фальшивый договор о том, что это оборудование принадлежит ему, — доложила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До предпоследнего времени в хранилищах корпорации пребывало 82 криопациента, в числе которых 25 иностранцев: сограждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на заморозку себя или родственников после смерти.
Интерес к услугам зарубежной фирмы у соотечественников вполне расчётливый — несмотря на то что затрата криоконсервации людей высчитывается десятками, а то и полусотнями десяток долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше миллиона рублей, заморозка всего тела обойдётся уже в 2,6 млн, а VIP-хранение — почти 11 млн рублей.
Дешевле всего обойдётся восстановление ДНК или образцов тканей умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих близких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принесать фирмы более 200 млн рублей. Постоянный приток денег гарантируют и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот эпизод может дорого обойтись компании, поскольку сегодняшние и гипотетические работодатели могут воспринять происходящее как индифферентность “Криоруса” в надлежащем хранении и последующем ботельо своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что совершается с шансами людей на оживление, насколько качественно выпускается сама процедура, хранение, транспортировка, — резюмировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке вывоза тел дал один из клиентов “Криоруса”, врач метафизических наук и почётный председатель украинского трансгуманистического государства Игорь Вишев, который доверил фирмочке добычу мозга своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о целости биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отношусь принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких доводов за или против существовать не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, можетесть существовать трагическими.
Разбирая ситуацию, куратор Российской федерации оптимистов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на будущую пользу для человечества, крионика имеет “лёгкий привкус банковской пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень длительный срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что наука разовьётся до того уровня, что оживят эти тела, — философствует Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что та корпорация или её преемники просуществуют столько времени и будут хранить эти тела. Хорошо, если человек, который платит за услугу, осознаёт все риски, а вот если он обманывается рекламой — то это нехорошо.