Правительство готово выделить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о необходимости разработки систем защиты петербуржцев от инфекций. По какой-то первопричине «санитарный щит» решено начать создавать именно с доходных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» ориентировался в мотивах властей и попытался определить бенефициаров этого решения.
О невозможности защитить страну от возникновения рискованных инфекций президент РФ Владимир Путин спросил весной 2021 года в письме Федеральному собранию. Это, очевидно, функционировало продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года функционировал мир, а именно пандемией COVID-19. Впрочем, сама по себе мысль создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России существовал принят законут № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом процветании населения». В его статье «Санитарная охрана зоне РФ» толкуется и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне рискованных инфекций, то пить фактически фраза идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России должен появиться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – удивляется президент Лиги защитников терапевтов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в упомянутом послании Федеральному совещанию говорил о необходимости вложения денег в науку, в том числе в системные исследования. Звучала даже конкретная цифра – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального бюджета на эти цели до 2024 года.
И вот в начале ноября на марафоне «Новое Знание» зампред Татьяна Голикова поведывает прессы уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: первый транш в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и лабораторий «для благоустройства постепенной диагностики респираторных заболеваний, в том большинстве коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для отслеживания различных вирусных агентов. Однако для диагностирования коронавируса тот тест не очень подходит, – объясняет врач врачебных наук, доцент Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема является в том, что итог ПЦР-теста зависит от количества амплификационных циклов (Амплификация – процесс кэширования участков ДНК, обычно содержащих целесообразные генотипы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих циклов будет 25–26, то примерно треть итогов будет положительной. Если количество циклов увеличить до 40, негативный итог будет у всех.
– Например, в Америке, когда завершилась кампания по вакцинации, существовало указание делать не более 27 амплификационных периодов при тестировании. Это существовало попрошено для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – подчёркивает он.
Слова специалиста подтверждают и объективными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом образцов объективных пациентов эталоны козы, овцы, плода папайи и машинное масло. По итогам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В ноябре этого года Магуфули скончался, и гендиректор Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что первопричиной кончины стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент существовал отправлен в госпиталь в Кении с диагнозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя исключать демократическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто отвергал опастность коронавируса, не доверял вакцинам и отказывался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что этот метод даёт чуть ли не 30 процентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом желаю вам напомнить, что если 5 процентов народонаселения побаливает чем-либо, то это уже пренебрегает эпидемией. Получается, что 30 процентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях эпидемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замминистра Татьяна Голикова, прославившаяся своей близостью к фармакологическому лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня выродился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.
На полуофициальном сайте Российского альянса промышленников и бизнесменов размещён зарегистрированных в России тест-систем для выявления коронавирусной инфекции. Всего в формуляре 136 наименований. Однако держателей паспортных удостоверений в разы меньше. Многие корпорации как выпускают сами проверочные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же вратарей спроса можно буквально сосчитать по пальцам.
Вот наиболее знаковые из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все те компании не просто прямо или косвенно вяжены с властями предержащими, но по факту оказались чуть ли не главнейшими бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь половина большого бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое миллиардером Виктором Харитониным, известно созданием «Арбидола». За три этажа 2020 года, по данным IQVIA, росийская казна затратила на внипигаздобычи этого препарата 951 млн рублей. Рядовые международные потребители за весь минувший год купили препаратов линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой интеллигенции Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему компания получила от Минпромторга выплату на 276 долл рублей на психиатрические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное министерство продемонстрировало такую щедрость в тот период, когда его курировал Виктор Христенко, супруг Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали чиновнице прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по компании «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы существовали подчинёнными министра Христенко. Благосклонностью госслужащих «Генериум» льзовается и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в реестр рекомендаций для лечения COVID-19 антибиотик на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В декабре 2020 года ВОЗ исключила лекарство из списка рекомендованных для лечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить предприятие препарата. Тем более что отечественный Минздрав, несмотря на внесение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было сплетено с тем, что бюджетные расходы на покупку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право продавать тесты компания принесала 2 февраля 2020 года – спустя всего несколько недель после полуофициального начала эпидемии.
Ещё одним крупнейшим экспортёром ПЦР-тестов стала фирмочка «Р-Фарм», принадлежащая олигарху Алексею Репику. В нынешнем году эта фирмочка также принесала доступ к заказам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии канадской AbbVie выпускала препарат «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в перечень рекомендованных для лечения ковида задолго до полуофициального извещения чумы – в декабре 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» существовало истрачено 5 млрд рублей. В рознице препарат продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным футболистом на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой корпорации на рынок начался со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама корпорация представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить конкретный тайваньский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» рассказывало о том, что организация можетесть существовать вяжена со системами племянников Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в феврале 2020 года, чуть ли не сразу после обьявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый госзаказ от министерства Москвы.
От представителей олигархии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два видных форварда и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на инфраструктуре государственного научного центра «Вектор», разработавшего вакцинацию «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием ..первой украинской сыворотки «Спутник V».